[JRRT-drabbl]

К 12.4. AU. После смерти дух Феанора не внял зову Мандоса, он хочет продолжить борьбу. Но чтобы Моргот не поработил его дух, ему нужно воплотиться. Возможный вариант (или предложите свой): он обращается к сыновьям с просьбой срочно жениться и помочь обрести новое тело через рождение ребенка.

@темы: выполнено, двенадцатый круг

Comments

[Гость]

ООС Феанора, всех прочих персонажей и логики.

508 слов

Оставшийся.
Что ему оставалось? Сдаться и вернуться? К Валар? Никогда! А кроме того, уйти отсюда, отступить - это оставить поле боя своему врагу. Всего одному Вала. И своим растерявшимся детям, которых, увы, теперь некому направить. Некому? Да, точно, у тех, кто пытается, получается удивительно плохо. Одно "плохо" уже волокут в Ангбанд, если продолжат так, могут и живым не дотащить. Нет, дотащили. Решают что с ним делать. Решили. Но если они продолжат так...
В этом "плохо" есть только одно "хорошо": теперь Моргот занят. Очень занят. Он думает, что ему попалась крупная дичь - сын Феанора. Что ж, не такой судьбы он желал сыну, но пока тот искупает свою ошибку, дурень Моргот пропустит дичь куда более крупную. Если эта дичь придумает за отпущенное время, куда спрятаться. Странно оказалось сознавать, что даже он, Огненный Дух, оказавшись именно духом, ничуть не потерял свою силу – но сделался куда более уязвим. Значит, он придумает, что может сделать. Потому что проиграть – это еще хуже, чем отступить.
Пока он знал только два условия новой задачи: у него есть время, пока Моргот занят его сыном, и – лучшее решение часто бывает парадоксальным.

Ищущий.
Фингона что-то словно вело - он мог в этом поклясться. И логичней всего было бы предположить тут чары врага – ему-то самому какой смысл лезть куда-то в дикие скалы, прочь от входа в крепость? Но Фингон перестал поверять свои действия логикой, когда отправился на Север – если не раньше, когда оправился на Восток. Порыв ветра снова подталкивает в спину, на еле заметный проход между камней – значит, туда!

Ему казалось, что он освободил мертвого. В самом деле освободил – дал душе возможность уйти в покой. Но снова – словно порыв ветра, и спасенный открыл глаза. Наверное у него самого в глазах рябит от многодневной бессонницы– почему ему померещилась вспышка пламени? Да еще совсем ясные слова – но сказанные точно не его другом – «Еще не время».

Орел приземлился на незнакомом ему, южном берегу. Зато сбегающиеся эльфы были очень даже знакомы – совсем недавно они освободили лагерь для пришедших через Льды и ушли сюда.
Что же, значит, вот каким оно оказалось – примирение…

Вернувшийся.
Братья договорились дежурить около обретенного брата по очереди – вместе с кем-нибудь из целителей. Но Маглор, отправившийся первым, боялся, что прочие дежурства не понадобятся и далее брата смогут увидеть все разом – прощаясь с ним. Целитель тоже уже не суетится, только наблюдает. Кажется, как и Маглор – за слабым дыханием лежащего. А теперь – ему кажется, или теперь этого дыхания – вовсе нет?
Что-то много ему кажется – кто мог сказать «Время пришло», да какое еще время, если теперь, может быть, будет – только пепел, как с отцом? На мгновение ему в самом деле показалось – сейчас тело рассыплется пеплом. А затем лежащий – которого Маглор не успел снова счесть живым – резко дернулся и сел.
Широко распахнутые глаза. Нет, не пепел – пламя, пусть и не то, что горит в костре.
И глубокий голос, кажется, невозможный для этого полумертвого эльда:
«Возрадуйтесь, Нолдор. Я вернулся. Я снова – король ваш. Узрите мою силу и знайте, что мир покорится руке моей и будет – вашим».

«Отец?!»
Почему же в душе нет радости? Может быть, потому что потрясение от исполнения невозможного и заплаченной цены – сильнее ее?

[Зелёный бамбуковый лес]

Страаашно. Но версия интересная

[Гость]

О! Спасибо за исполнение моей бредовой заявки! Неожиданный поворот.
Заказчик.

[Гость]

Интересная версия! Но, вроде как, феар эльдар покидают свои тела обычно тогда, когда эти тела слишком разрушены, если Маэдрос не смог больше оставаться в своем теле, скорее всего, и Феанор не сможет в нем жить.

[Ilwen]

Интересная идея и здорово написано! Конечно, это не совсем подходит под Арду, но тем не менее, очень интересно.

[kemenkiri]

А мне вот интересно, это точно Феанор пришел?..

[Гость]

Ново, оригинально. Ну, блин, до чего же холодно! Даже если Автор сознательно убрал все эмоции, всё-равно в отношении отца и брата - леденящее равнодушие.

[Гость]

не переоценивайте сознательность автора! глубокая ночь и странная идея - и всё.
Автор.

[Гость]

получилось какое-то мини. Мне стыдно.
На двоих

В дальнейшем Куруфин неоднократно признавал, что это была неудачная затея. Очень неудачная. Но кто же знал, он-то хотел как лучше. Искусник пытался было приплести к этому Келегорма, но, получив в глаз, мужественно признал вину.
Начать эту до крайности странную историю следует с одного непогожего дня, когда весьма мрачный и не выспавшийся Маэдрос собрал своих не менее мрачных и не выспавшихся братьев на важнейший семейный совет. Погода на озере Митрим была отвратительной – под стать настроению. Доблестные сыновья своего отца зевали и ёжились. Всем, конечно, известно, что эльфы – народ выносливый, и так далее… Но сознание этого нисколько не помогало избавиться от последствий постоянного недосыпа. И добро бы, причиной этого безобразия были Вражьи слуги. Но всё было гораздо хуже. От орков-то хоть отбиться можно, да потом и отдохнуть, а вот весьма назойливого призрака обожаемого батюшки избавиться лёгкими и доступными способами не получалось. Пламенный Дух успокаиваться не желал, Намо слушать не хотел и потому настаивал на скорейшем решении проблемы своей бестелесности. Силами сыновей, как вы понимаете. А уж как сия проблема будет решаться – это не его забота. Впрочем, одна, как всегда гениальная идея была-таки милостиво предоставлена сыновьям на рассмотрение, и перед ними замаячила Битва Битв, а точнее – перспектива скоропалительной женитьбы. Вот только с выбором жертвы… кхм, то есть, того, на кого можно было бы возложить это ответственное дело, возникли проблемы. Для начала из числа претендентов быстренько ретировались Куруфин, Маглор и Карантир, категорически заявив, что унат нарушать не намерены: это, посудите, уже не дерзость или хитрость, а одно срамное непотребство. Что до Маэдроса - когда братья, в первую очередь, Келегорм(крепко заподозривший, что останется крайним), обратили полные надежды взоры к старшему в Доме – Рыжий встретил их ответным взглядом. Проникновенным, ясным и кратким. В котором явственно читалось два утверждения: «У меня есть, кого воспитывать» и «Слово «жена» - табу». После чего братцы дружно притворились мебелью. Близнецы же, за неопытностью, просто тихо стушевались. Загнанный в угол Келегорм, однако, упёрся на своём: подавай ему самую-самую девушку, а иначе несогласный. После бурной беседы о некоторых капризных романтиках, завершившейся вооружённым перемирием и сломанным табуретом, разум возобладал: братья осознали, что мудрый отцовский план, как и в прошлый раз имеет существенный изъян – требует времени и немалого. Приуныли братья, а делать нечего – надо другой путь искать.

Вот так и сталось, что пути-то надобны, а путей-то и нету. И хоть вина лорда Куруфина, несомненно, велика, а всё-таки – хотел как лучше. Ведь путь-то этот он нашёл, что бы вы думали! Вы, должно быть, знаете, что лорд Искусник, помимо прочего, был в чарах сведущ. Вот и замыслил он такое заклятие, чтобы душу отца своего суметь поместить в сосуд или в живое тело. Да только, времени было маловато – ну как Моргот про отца узнает и преследовать начнёт, или поработит вовсе… Вот, может, от того и нелепость вся приключилась. Сотворил, значит, Куруфин свои чары и чувствует - вышло что-то странное. Отец будто бы и есть где-то, а прямо сказать, где, нельзя, будто сгинул или разум свой закрыл. Ну, Куруфин и решил, что ничего у него не вышло, подосадовал, да спать пошёл – с утра, мол, что-нибудь решится. И прав оказался, как ни удивительно.

С утра-то всё и началось, это вам сам принц Фингон, подтвердит, а уж кому знать наверняка, как не ему - он-то, почитай, за всю долгую жизнь свою того не забудет, как по утру, значит, из батюшкиных покоев донеслись до него такие словеса, каких принц допрежь и не слыхал вовсе, а от родителя своего и подавно. У стражников, бедолаг, уши и вовсе в трубочку свернулись – от сильного душевного переживания. Фингон, не напрасно будучи поименован Отважным, направился к отцу для выяснения обстоятельств. И едва не получил сапогом промеж ушей, благо, увернуться успел. Верховный Король определённо был не в духе, а Фингона увидев, вовсе в гнев пришёл.
- Где, - закричал, - этот дурень Курво, я ему уши оторву, горе-чародею!
Фингон, правду сказать, так и сел на пол, признав речи:
- Дядя?!
Ох, что было в тот день! На обоих берегах переполошились страшно: в лагере у Второго и Третьего домов и вовсе паника – Король не в себе. Немало удивились и сыновья Феанора, когда на их берег озера заявился Верховный Король Финголфин, весь неподобном виде: растрёпанный, расхристанный, об одном сапоге, да ещё и в бешенстве. А уж когда он взвыл, с подозрительно знакомыми нотами:
- Курво!!! – невезучий Первый Дом вкупе с последователями вовсе пришёл в смятение, даром, что феаноринги ничего не боятся. Тут бы и остаться Искуснику без ушей, хоть и поспели кое-как братья-нолфинги вместе с оторванным от дел Финродом, но неожиданно случилась странная вещь: Король вдруг застыл, сам себя за волосы ухватил и сказал:
- Прекрати сию минуту, слышишь?
А вышло так, что хотя дух Фенора несчастной случайностью влетел ночью в тело Финголфина, собственной его души он из тела не потеснил. Финголфин же был упрям и силён и, очнувшись, принялся бороться. К тому времени, как Феанор вознамерился пятого сына ушей лишить, он и проявил себя, взяв верх.
Да только тем дело не кончилось. Тогда, кому рассказать, гляди, не поверят, аж стражники опешили от такого зрелища: катался король по полу, зубами вцепившись в левый рукав, а пальцами правой руки – в волосы. Ежели бы это безобразие, то есть, приключившаяся-таки меж братьями драка, происходило бы, так сказать, натуральным образом – быть бы беде. Но будучи в одном теле оба скоро устали и заключили перемирие, с тем, чтобы и в порядок себя привести и выяснить, как им дальше быть. С порядком-то дело быстро устроилось, хотя и спор был об одежде, а вот с тем, что делать дальше… Целители и мудрецы долго головами качали, но ничего придумать не сумели, сказали, что если и возможно душу вселить или поместить куда-то, то уж силой вытянуть её – никак того не сделать. Это известие чуть было не повлекло братосамоубийства, но, хвала Эру, обошлось.

Давненько это было. Чего-чего только не случалось, ругались братья ежечасно и каждый день, вестимо, начинался выяснением важнейшего вопроса: которая из двух королевских состовляющих есть весьма неумный эльда, а говоря прямо – полный идиот. А всё-таки правили, и не сказать, чтобы плохо. Феанор, хоть и был нравом нетерпелив, а всё-таки от брата ему деваться было некуда – приходилось думать. Были, конечно, и сцены, без того никак. С королём Элу Тинголом упрямый Феанор, всё-таки замучивший несчастных дориатских стражей, едва не подрался. Король, хоть и разгневался, а таки пожалел невезучих братьев – больно незавидное их было положение и нелепое. Совсем не простил, а кипеть всё-таки перестал – умел Финголфин разговор направить.
А правду сказать, Фенор смекалки не утратил – много с того пользы было народу нолдор, да и сыновья ослушаться не смели. И так вышло, что не удалась Морготу и затея с огнём. Не совсем, правда, не удалась – страшная была битва, но сражались тогда все. А всё же досадно через малое время сделалось Феанору – решил он, что коль выстояли, хоть и дорогой ценой, то нечего больше рассчитывать, надо Морготу, значит, лично визит сделать. Иные были бы обстоятельства – Финголфин, может, сам бы так поступил, но после битвы по иному положение вещей видел, и горячим порывам брата своего не доверял, заупрямился.
- Совсем того избежать не можем, но лучше бы нам приготовиться…

Далеко–далеко, за Западным Морем, на краю мира, в туманных Чертогах своих сидел на высоком троне Намо Мандос . А поблизости сидела задумчивая, и слегка ворчливая тень.
- Вот и хорошо, им полезно. Смотри-ка, даже и не поругались. Только… Как же твоё пророчество, Владыка?
- Первый раз за несколько сотен лет. - Уточнил Намо. – А пророчество… Я излагаю вероятные события. Вероятные, заметь. Иные свершаются непреложно – потому, что слишком многое с ними связано в песне. И ные могут измениться, если их смогут изменить. АВ уж тут мне самому подсоблять пришлось .
- А потом?
- Вытащим его, как-нибудь… Если глупостей не наделает. Моё, всё-таки, дело.
- Хорошо бы, - вздохнул Финвэ

А каков был поединок с Морготом, и что сталось с Ангбангом, после того, как Феанор подумал и подготовился – это уже совсем другая история…


Предупреждение: это бред

[Гость]

Или всё-таки не мини... Надеюсь. Душевно извиняюсь за Ашипки, которые уже вижу.

[Gildoriel]

О, Автор-2! Спасибо! По-моему, бред удался!!! Вы сделали мой вечер!
З.

[Гость]

Gildoriel, автор рад-счастлив) А-2

[kemenkiri]

Это не бред, это замечательно! Я думала, они график установят и будут появляться через день...

[Гость]

ООО, Вот эта история тёплая! И какая славная! (в смысле - геройская). Теперь надобно, чтобы кто-нибудь по затылку шлёпнул, дабы дурацкая улыбка с физиономии сошла. Бредовому автору

[Гость]

kemenkiri, спасибо) Нет, поочерёдно нельзя — Феанор за день успеет столько натворить, что Финголфин потом за месяц не исправит. Только постоянная борьба!

Гость, я очень-очень рада!

И несмотря ни на что — автор перечитал свой тегзд несколько раз и теперь медленно седеет от ошибок. Просьба, если возможно, удалить текст, я считаю себя обязанной это отчистить. Просто, когда я дописала, то была слегка в угаре от того, что это стало, наконец, писаться и дописалось. Теперь не знаю, как быть

С уважением, Бредовый автор

[kemenkiri]

Автор Прекрасного Бреда, не удаляйте, лучше вывесите Версию Исправленную (И Дополненную?)
Вот да, я написала про "через день", а потом подумала, что по итогам наделанного драка будет каждый раз!

[Гость]

На двоих Редакция вторая, по мере дурости исправленная. 1271 слово

Просьба к администрации произвести замену.
В дальнейшем Куруфин неоднократно признавал, что это была неудачная затея. Очень неудачная. Но кто же знал, он-то хотел как лучше. Искусник пытался было приплести к этому Келегорма, но, получив в глаз, мужественно признал вину.
Начать эту до крайности странную историю следует с одного непогожего дня, когда весьма мрачный и не выспавшийся Маэдрос собрал своих не менее мрачных и не выспавшихся братьев на важнейший семейный совет. Погода на озере Митрим была отвратительной — под стать настроению. Доблестные сыновья своего отца зевали и ёжились. Всем, конечно, известно, что эльфы — народ выносливый, и так далее… Но сознание этого нисколько не помогало избавиться от последствий постоянного недосыпа. И добро бы, причиной этого безобразия были Вражьи слуги. Но всё было гораздо хуже. От орков-то хоть отбиться можно, да потом и отдохнуть, а вот от весьма назойливого призрака обожаемого батюшки избавиться лёгкими и доступными способами не получалось. Пламенный Дух успокаиваться не желал, Намо слушать не хотел и потому настаивал на скорейшем решении проблемы своей бестелесности. Силами сыновей, как вы понимаете. А уж как сия проблема будет решаться — это не его забота. Впрочем, одна, как всегда гениальная идея была-таки милостиво предоставлена сыновьям на рассмотрение, и перед ними замаячила Битва Битв, а точнее — перспектива скоропалительной женитьбы. Вот только с выбором жертвы… кхм, то есть, того, на кого можно было бы возложить это ответственное дело, возникли проблемы. Для начала из числа претендентов быстренько ретировались Куруфин, Маглор и Карантир, категорически заявив, что унат нарушать не намерены: это, посудите, уже не дерзость или хитрость, а одно срамное непотребство. Что до Маэдроса — когда братья, в первую очередь, Келегорм(крепко заподозривший, что останется крайним), обратили полные надежды взоры к старшему в Доме — Рыжий встретил их ответным взглядом. Проникновенным, ясным и кратким. В котором явственно читалось два утверждения: «У меня есть, кого воспитывать» и «Слово «жена» — табу». После чего братцы дружно притворились мебелью. Близнецы же, за неопытностью, просто тихо стушевались. Загнанный в угол Келегорм, однако упёрся на своём: подавай ему самую-самую девушку, а иначе несогласный. После бурной беседы о некоторых капризных романтиках, завершившейся вооружённым перемирием и сломанным табуретом, разум возобладал: братья осознали, что мудрый отцовский план, как и в прошлый раз, имеет существенный изъян — требует времени и немалого. Приуныли братья, а делать нечего – надо другой путь искать.

Вот так и сталось, что пути-то надобны, а путей-то и нету. И хоть вина лорда Куруфина, несомненно, велика, а всё-таки — хотел как лучше. Ведь путь-то этот он нашёл, что бы вы думали! Вы, должно быть, знаете, что лорд Искусник, помимо прочего, был в чарах сведущ. Вот и замыслил он такое заклятие, чтобы душу отца своего суметь поместить в сосуд или в живое тело. Да только, времени было маловато — ну как Моргот про отца узнает и преследовать начнёт, а то поработит вовсе… Вот, может, оттого и нелепость вся приключилась. Сотворил, значит, Куруфин свои чары и чувствует - вышло что-то странное. Отец будто бы и есть где-то, а прямо сказать, где, нельзя — будто сгинул или разум свой закрыл. Ну, Куруфин и решил, что ничего у него не вышло, подосадовал, да спать пошёл — с утра, мол, что-нибудь решится. И прав оказался, как ни удивительно.

С утра-то всё и началось, это вам сам принц Фингон подтвердит, а уж кому знать наверняка, как не ему — он-то, почитай, за всю долгую жизнь свою того не забудет. Как поутру, значит, из батюшкиных покоев донеслись до него такие словеса, каких принц допрежь и не слыхал совсем, а от родителя своего и подавно. У стражников, бедолаг, уши в трубочку свернулись — от сильного душевного переживания. Фингон, не напрасно будучи поименован Отважным, направился к отцу для выяснения обстоятельств. И едва не получил сапогом промеж ушей, благо, увернуться успел. Верховный Король определённо был не в духе, а Фингона увидев, вовсе в гнев пришёл.
— Где, — закричал, — этот дурень Курво, я ему уши оторву, горе-чародею!
Фингон, правду сказать, так и сел на пол, признав речи:
— Дядя?!
Ох, что было в тот день! На обоих берегах переполошились страшно: в лагере у Второго и Третьего Домов паника — Король не в себе. Немало удивились и сыновья Феанора, когда на их берег озера заявился Верховный Король Финголфин, весь неподобном виде: растрёпанный, расхристанный, об одном сапоге, да ещё и в бешенстве. А уж когда он взвыл с подозрительно знакомыми нотами:
— Курво!!! — невезучий Первый Дом вкупе с последователями вовсе пришёл в смятение, даром, что феаноринги ничего не боятся. Тут бы и остаться Искуснику без ушей, хоть и поспели кое-как братья-нолфинги вместе с оторванным от дел Финродом, но случилась странная вещь: король вдруг застыл, сам себя за волосы ухватил и сказал:
— Прекрати сию минуту, слышишь?
А вышло так, что хотя дух Фенора несчастной случайностью влетел ночью в тело Финголфина, собственной его души он из тела не потеснил. Финголфин же был упрям и силён и, очнувшись, принялся бороться. К тому времени, как Феанор вознамерился пятого сына ушей лишить, он и проявил себя, взяв верх.
Да только тем дело не кончилось. Тогда, кому рассказать, гляди, не поверят, аж стражники опешили от такого зрелища: катался король по полу, зубами вцепившись в левый рукав, а пальцами правой руки – в волосы. Ежели бы это безобразие, то есть, приключившаяся-таки меж братьями драка, происходило бы, так сказать, натуральным образом – быть беде. Но, будучи в одном теле, оба скоро устали и заключили перемирие. С тем, чтобы и в порядок себя привести, и выяснить, как им дальше быть. С порядком-то дело быстро устроилось, хотя и спор был об одежде, а вот с тем, что делать дальше… Целители и мудрецы долго головами качали, но ничего придумать не сумели, сказали - если и возможно душу вселить или поместить куда-то, то уж силой вытянуть её – никак того не сделать. Это известие чуть было не повлекло братосамоубийства, но, хвала Эру, обошлось.

Давненько это было. Чего-чего только не случалось, ругались братья ежечасно, и каждый день, вестимо, начинался выяснением важнейшего вопроса: которая из двух королевских составляющих есть весьма неумный эльда, а говоря прямо — полный идиот. А всё-таки правили, и не сказать, чтобы плохо. Феанор, хоть и был нравом нетерпелив, да от брата ему деваться было некуда — приходилось думать. Были, конечно, и сцены, без того никак. С королём Элу Тинголом упрямый Феанор, вконец замучивший несчастных дориатских стражей, едва не подрался. Король, хоть и разгневался, а таки пожалел невезучих братьев – больно незавидное их было положение и нелепое. Совсем не простил, а кипеть всё-таки перестал – умел Финголфин разговор направить.
А правду сказать, Фенор смекалки не утратил — много от этого пользы было народу нолдор, да и сыновья ослушаться не смели. И так вышло, что не удалась Морготу и затея с огнём. Не совсем, правда, не удалась — страшная была битва, но сражались тогда все. А всё же досадно через малое время сделалось Феанору — решил он, что, коль выстояли, хоть и немалой ценой, то нечего больше рассчитывать, надо Морготу, значит, лично визит сделать. Иные были бы обстоятельства — Финголфин, может, сам бы так поступил, но после битвы по-иному положение вещей видел и горячим порывам брата своего не доверял, заупрямился.
— Совсем того избежать не можем, но лучше бы нам приготовиться…
Далеко-далеко, за Западным Морем, на краю мира, в туманных Чертогах своих сидел на высоком троне Намо Мандос. А поблизости сидела задумчивая и слегка ворчливая тень.
— Вот и хорошо, им полезно. Смотри-ка, даже и не поругались. Только вот, как же твоё пророчество, Владыка?
— Первый раз за несколько сотен лет. - Уточнил Намо. – А пророчество… Я излагаю вероятные события. Вероятные, заметь. Иные свершаются непреложно — потому, что слишком многое с ними связано в Песни. Иные могут измениться, если их смогут изменить. А уж тут мне самому подсоблять пришлось .
— А потом?
— Вытащим его как-нибудь… Если глупостей не наделает. Моё, всё-таки, дело.
— Хорошо бы, — вздохнул Финвэ.

А каков был поединок с Морготом, и что сталось с Ангбандом после того, как Феанор подумал и подготовился – это уже совсем другая история…

[*Snowberry*]

Мяяяууу!

«У меня есть, кого воспитывать»

вооружённым перемирием и сломанным табуретом

Вот так и сталось, что пути-то надобны, а путей-то и нету.

«...вместе с оторванным от дел Финродом...»

получила свою миску сметаны. А дочитав до Намо, поняла, что день удался (и он таки удался). )))

Автор 2, позвольте задушить в объятиях!

[Гость]

Snow_berry, спасибо) :bubby:

[Ilwen]

Ага! Таки слили две души в одну, как я предлагала с Мириэль и Индис сделать! Интересно!

[Гость]

Ilwen, нет, там две души в одном теле, а не слияние душ. Это совершенно разные вещи!

И не надо ничего такого с Мириэль и Индис делать, это ж жуть

не автор

[Гость]

Ilwen, спасибо. Да, как сказали раньше, там теперь в одном теле две, по большей части не согласные друг с другом и препирающиеся личности

Братцы в своём репертуаре, но учиться работать вместе им пришлось, как ни верти. Сбс, Намо чуть подправил куруфиново колдунство в воспитательных целях
А-2