В общем, спасибо за идею, здесь именно про Миндоллуин! 1757 слов
читать дальшеОтец о многом говорил с ней. О том, как хотел бы вернуть Остров на верный путь... но сам порой думает, не упущено ли уже время. О том, что когда он пытался - не раз и не два - вычислить то, что мореплаватели зовут "точкой невозвращения", ясный ответ ускользал от него. И как он задумался однажды, не был ли этой точной сам день прибытия на остров первых жителей? Стоило ли им уходить с тех земель, где их предки сражались и помогли победить Моргота? Разве нельзя воззвать к Эру, живя на материке? мало того, ему приходилось слышать, что в нескольких местах Средиземья были горы, которые предки Западных людей считали священными - где-то на далеком востоке, что-то из Синих гор, затонувших при гибели Белерианда... и, кажется, еще какая-то гора в западных землях. Впрочем, у короля было много иных забот - но его дочь запомнила это не слишком внятное предание.
...хотя потом, казалось бы, все, что связывало ее с отцом, она забыла, и не один раз. Но нет - настало время, когда ей остались либо безумные надежды - либо сменявшее их ощущение безумной неправильности всего происходящего. И когда ее победоносный супруг отплыл к Западу, осталось только второе безумие, придавившее ее, словно каменная плита. Время упущено, - думала королева, глядя в окно на столичную улицу. Все эти люди обречены и я ничем им не помогу. Или? Или... Она кинулась в библиотеку - когда-то, в самом начале своего правления, она отправила пару ученых, желавших разузнать древние предания материковых земель, собрать сведения о тех самых горах. Когда отчет был прислан через несколько лет, "старые бредни", как говорил ее супруг и соправитель, мало интересовали королеву, но рукопись отправилась в библиотеку, а не в камин. И, слава Эру, нашлась там и теперь! Королева читала, забыв о наступающей ночи. В голове ее складывался безумный план... но что теперь не безумие? Может быть, она просто ничего не изменит - быть может, Валар опрокинут войско ее мужа, и, выступив войной, потопят, как Белерианд, все прочие земли Арды... Ну что же. Тогда последние дни она хотя бы проведет не на этом проклятом острове. Для королевы нетрудно найти повод посетить верфи Восточной Гавани. И у королевы без труда найдется такая горсть драгоценных камней, которой она может заплатить за самое внезапное отплытие, за самый тайный отъезд... Одно плохо - у нее слишком мало времени. Это она чувствовала беспрестанно. И все равно - стало немного легче, когда они отплыли с Острова. Потому что... ах вот, кажется, потому что там не было... Этого. Его. Советника. В нынешние времена в Нуменоре водилось всякое, водились, - как докладывали ей, - и шепотки, что королева не любит господина Зигура аккурат за то, что он потеснил ее из королевской спальни. Глупцы! - королева кривилась и комкала платок. Тот, кто совращает тела и пользуется страстью, мало чем хорош... Но тот, кто сумел забраться в головы целому народу - куда хуже.
У них было очень мало времени... Но, как ни странно, был попутный ветер. Капитан сам удивлялся, говоря. какая это редкость в последние годы. А королева знала, что ей еще может понадобиться плата за дальнейший ход безумного плана... Гора, совсем недалеко от берега... если подняться по реке. Немного переговоров - и капитан согласился подняться по реке. Вступая на берег, она отдала ему все, что было при ней, кроме припасов на недолгую дорогу. Она откуда-то твердо знала, что больше ей ничего не понадобится - и еще некоторое время объясняла моряку, что ее не нужно ждать здесь сейчас - или в условленный день... просто вообще не нужно.
Хорошо, что принцесса Мириэль в юности немало путешествовала по родному острову, и по малонаселенному северу с его горами - тоже. Они знала, как следует одеться для такого путешествия. Ах, если бы это и было просто_путешествием! Ведь она первый раз была в Срединных землях, и найденная по картам гора выдавалась их цепи гор причудливым огромным утесом почти белого камня, так похожим на нос корабля... Но у нее было мало - нет, совсем мало времени. И ей нужно было забраться слишком высоко. Жаль - утес был еще не труден для подъема, словно кто-то продолжил не нем тропы в ожидании людей... а вот - на верхней его площадке, посреди камней, - довольно обширная поляна и родник на ней... Как же жаль, что все это некогда рассмотреть, некогда передохнуть! Раньше она никогда не заходила в горные снега. Что ж, придется теперь - задыхаясь, скользя по камням, не обращая внимания на порванную одежду - вверх, вверх... Кажется, это была вовсе не вершина - но здесь Мириэль почувствовала - всё. Ей не подняться выше, ни сил - и ни времени. Ни мгновения больше. и здесь вся ее решимость уступила совершенной растерянности. Что же она скажет Творцу?
- Ты... Эру, ты... - голос звучит хрипло и неуместно среди этих скал, но она продолжает говорить, - ...ты слышишь меня, Эру?
И вот тогда все началось. Или точнее. начало заканчиваться. Мир ломался и рушился, а когда она, уцепившись за камень, посмотрела в сторону от горы, оказалось, что он словно выгибается, поднимаясь со всех сторон, словно чаша, и эта чаша - равная размером миру - видна ей вся, и вот, там далеко на Западе на далеком и запретном человеку берегу... Она ясно видела, что происходит там, - и уже не могла отвести взгляд на что-то иное. Он нарушил запрет. Он преступил законы. Но он был ее мужем и - да, и любимым, хоть этому и не верили многие, но сейчас, когда рушился мир, она твердо знала что любит его. Так вот что нужно сказать... "Милосердия, Эру! Милосердия!" Она не знала, сумела ли произнести эту отчаянную просьбу вслух - воздух вокруг словно исчез, сознание темнело и мир вокруг рушился беззвучно. Королева Тар-Мириэль упала в снег, почти не заметив, что стены мира-чаши. кажется, падают вместе с ней, - и еще ниже, выгибаясь в обратную сторону, вниз....
окончаниеВо сне она видела прекрасных созданий, их почему-то не получалось назвать "люди", говоривших между собой.
- ...Я устал тебя ждать, Кементари! - Прости Альдарон, но все семена должны быть посеяны. - Но я же вижу, ты идешь от той горы, я видел тебя на вершине! А ну-ка, признайся, ты просто смотрела на звезды! - Не поверишь. Альдарон, я и так - сеяла. - Что ты сеяла на заснеженной горе? Ты же знаешь, что она никогда не станет низкой и покрытой лесом. Там не вырастет даже лишайник! Семена, конечно, сохранятся, но не вырастут. - Значит, найдутся те, кто найдет и вырастит их...
Мир изменил форму - и светило, именуемое Анар, говорят, стало ближе и жарче. Вот и снега на вершине Миндоллуина - не исчезли, но немного подтаяли. И на камне, похожем на плоский круглый стол, вытаяли из снега серебряная чаша, полная земли, и серебряный кувшин. А Солнце продолжало греть - и из чаши проклюнулся росток, а снег в кувшине растаял чистейшей водой. А Солнце снова вернулось и согрело склон горы - и рядом с древними дарами проснулась женщина, которая, казалось, уснула в здешних снегах навеки.
Она не помнила своего имени, своего прошлого, - но помнила минувший сон. И теперь он исполнялся - она видела оставленное. Она поднялась. неуверенно взялась за ручку кувшина - надо же, в нем вода, откуда бы здесь? Она огляделась, но не увидела следов иного присутствия, кроме своего. Плеснула воды на землю в чаше - зеленый побег колыхнулся. как бы приветствуя ее, хотя ветра не было. Что же, значит, она сделала правильно. Но теперь - она снова огляделась - правильно будет уйти отсюда. С ним. Ему здесь плохо. А она здесь, чтобы ему было хорошо.
Если бы она помнила, как поднималась на гору, то могла бы признать, что спуск был труднее - теперь ей нужно было не сломать драгоценный росток. Впрочем, теперь у нее было гораздо больше времени... Если бы она что-то помнила, то порадовалась бы, что теперь у нее есть время рассмотреть ту самую поляну - довольно обширную, с родником, а у скальной стены, оказывается, росло несколько яблонь... Но она знала только то, что теперь останется здесь. Для него. Для Дерева. Если бы она могла ясно выразить то, что чувствовала, то назвала бы Дерево своим ребенком - и как-то смутно ей помнилось, что раньше у нее ребенка не было, а теперь - вот, есть... Его нужно будет высадить в землю - но пока не время, - и она черпала воду из родника тем же кувшином, а еще - пела ему песни...
Безумную женщину в изодранной одежде нашли пастухи, укрывшиеся в горах от недавней бури. Она. похоже, давно голодала - хотя сама на вопрос, голодна ли она, качала головой и показывала на яблони. И еще - никуда не хотела уходить отсюда. Что же, часть пастухов все равно пока собиралась остаться здесь. А спустившиеся вниз скора - раньше чем их ожидали, поднялись наверх, да не одни: на нескольких кораблях приплыли странные люди (похожие на тех, что жили у моря), они говорили странные вещи, а еще - искали место для крепости...
У приплывших было много забот... и столько печалей, что иногда казалось, что все заботы напрасны. Погибло все, что осталось за спиной - сгинул Остров и отплывшее войско, пропала в буре часть девяти кораблей, шедших к востоку... Один из их кораблей буря тоже едва не утопила, основательно разбив... Он остался на плаву, но не досчитался части команды, многих вещей... и хуже того, бережно хранившийся в каюте росток из последнего плода Белого Древа тоже исчез. Впрочем, потери начались еще раньше, ведь так? Проклятый Зигур даже в последние дни Острова ухитрился как-то тайно расправиться с королевой, и у него хватило лицемерия объявлять ее поиски... Что же, - думал тот, кто спас его когда-то, сам едва не поплатившись жизнью, - если нет надежды, надо жить без надежды.
..когда она увидела пришедших, то поняла, что больше о Дереве заботиться не придется - это теперь их забота. Только пыталась показать - что нужно посадить его, поливать из этого источника и этого кувшина... А когда спрашивали, что это и откуда - показывала назад и вверх, так что было непонятно, в небо или на гору. В тот же вечер она тихо умерла.
Исилдур позже нашел тропу, ведущую выше. Место то с тех пор сделалось особо почитаемым, но мало кто знает, что покой его хранит еще и гробница в скалах. Еще меньше тех, кто знает о похороненной там... о том, что как ни изменило ее пережитое в последние дни, Элендил все же узнал - хотя и не сразу, - в скончавшейся их последнюю королеву.
...А дерево тянулось все выше, к свету Солнца, и не было похоже ни на одно дерево Срединных земель, только на сгинувшее Белое... А эльфы Гил-Галада, побывавшие однажды в новой крепости, с изумление сказали, что и не бывает таких деревьев нигде по эту сторону моря, да и в Валиноре их наперечет - все сажала сама Йаванна... А значит, Эру еще не оставил народ Западных людей.
-
-
13.09.2013 в 17:531757 слов
читать дальше
Окончание следует
-
-
13.09.2013 в 17:56-
-
13.09.2013 в 23:35-
-
14.09.2013 в 17:22-
-
14.09.2013 в 17:57Заказчик.
-
-
16.09.2013 в 04:00