1123 слова- Как я мог опоздать из-за каких-то летучих мышей-переростков! - сокрушался Белег, пробираясь на юг через чащу Таур-ну-Фуин. - Если бы не эти два дня, мы бы их нагнали. Ну ничего, я вернусь сюда с войском, пусть даже мне придется пойти против воли короля. Моргот еще пожалеет, что захватил Турина! - Не вини себя, Куталион, - отвечал Гвиндор, следовавший за ним. - Перестрелять целую стаю кровососов - это великий подвиг, и любой другой на твоем месте отлеживался бы дольше двух дней, получив такую рану. Что до войны с Ангбандом, то я сомневаюсь в этой затее. Она уже однажды провалилась, а сил у нас тогда было больше, чем теперь. Моргота не одолеть никому из оставшихся в живых эльдар и эдайн, разве что им придут на помощь сами Валар. - Хотел бы я сказать, что ты неправ, но, учитывая твой и мой опыт... боюсь, что возразить на это нечего. Итак, единственный выход - просить Валар о помощи? Я могу воззвать к Великому Охотнику, он был моим другом еще у Вод Пробуждения... - Не все так просто. Разве ты не знаешь, что Валинор закрыт и Валар отвратили свой слух от нас? - Ну... на жизнь в Дориате это не влияло. У майя Мелиан свои пути. - Тогда послушай, что я узнал в Ангбанде. Первые дни там я провел в одной темнице с одним из Мудрых Гондолина. Он предвидел свой скорый и жестокий конец, а потому рассказывал нам обо всем, что хотел сохранить в памяти живущих. Есть у них пророчество, что спасение народам Средиземья принесет великий мореплаватель. Он доберется до Валинора, свет развеет тени, и Манвэ выслушает его, и Мандос смилуется над нолдор... - Вечно с вами, нолдор, какие-то сложности, - вздохнул дориатец. Передав Гвиндора пограничной страже Нарготронда и поручившись, что этот беглец именно тот, за кого себя выдает, он не свернул на запад, на дорогу домой, а двинулся по течению реки к Гаваням Сириона.
Пятилетний курс обучения у Кирдана он прошел за год. В это время его друзья заготавливали в Дориате лучшую древесину под корабль. Король Тингол по совету Мелиан закрыл глаза на сомнительную вырубку. Груз, каждое бревно в котором ценилось выше тысячи бревен из обычного леса, был доставлен в Гавани и передан в руки мастеров-корабелов. Когда судно было готово, Куталион собрал команду из отчаянных фалатрим и отплыл на Запад. Долго странствовал он по Великому Морю, пока не увидел вдали цепь туманных островов. - Земля! - воскликнул один из его спутников. Мореходы чуть не плясали от радости, ожидая команды "полный вперед". - Поворачивай, - очень спокойно сказал Белег. - Поднять все паруса, курс на восток! Эту землю окутывают чары, что сродни нашей Завесе. Если подойти ближе, ни вперед, ни назад пути не будет. А Берена у нас на борту, увы, нет... Как и Кархарота. Хотя последнее обстоятельство меня скорее радует. Эльфы Гаваней, которые опешили было от неожиданного приказа капитана, с облегчением засмеялись, поняв, что тот не обезумел. Пока белый корабль, послушный их опытным рукам, летел по волнам в направлении Белерианда, дориатец размышлял, что проще - уговорить на плавание Берена или выпросить у короля Сильмариль, позволивший пройти сквозь Завесу Кархароту.
Берена уговорить не удалось - хотя почтенный беоринг сохранил свою прежнюю силу и доблесть, душой он был измучен и не желал ничего, кроме мирной жизни с Лютиэн. Но его сын Диор Элухиль был молод и мечтал о подвигах. Тингол не мог отказать в просьбе единственному внуку. Принц и следопыт с Камнем поднялись на борт и, благополучно пройдя мимо зачарованных островов, вместе сошли на берег Благословенного края. Валар выслушали их, и Мандос признал, что ошибся, услышав в Музыке имя "Эарендиль" вместо "Элухиль". Началась подготовка к войне. - Сын Берена и Лютиэн, какую судьбу выбираешь ты для себя - эльфа или смертного? - спросил Манвэ. - Горько мне разлучаться с отцом и матерью до конца мира, но ради моей невесты Нимлот и ее родичей, ради Тингола, Мелиан и эльдар Оссирианда я выбираю путь Перворожденных, - ответил полуэльф. - А чего желаешь ты, отважный Куталион, в награду за свой подвиг? - Помоги мне спасти Турина и его отца, Владыка. - Так, посмотрим... С Хурином проще - мы хотя бы знаем, где он, но орлы на такой высоте не летают, и заклятие там серьезное. Надо подумать, посоветоваться с Ауле и остальными... Обещать не могу, но чем сможем - поможем.
Однажды вечером над Средиземьем взошла новая звезда, и надежда возродилась в сердцах Детей Эру. Хурин увидел дивный небесный корабль с вершины Тангородрима, узнал стоявшего у руля друга сына и заплакал впервые за все время своих мучений. Когда Белег подлетел к трехглавому пику, с борта спустились самые искусные в чародействе майар Валинора. Их совместная мощь, усиленная светом Сильмариля, преодолела заклятие Моргота, которое ослабло оттого, что Черный Вала теперь больше внимания уделял новой игрушке - Турину. Корабль не мог спускаться на землю и улетел в Валинор, где был выстроен для него причал на высокой башне. Спасенный Хурин вскоре умер на Тол-Эрессеа, так и не встретившись снова с людьми, которых любил. Но несколько возродившихся эльфов, рядом с которыми он сражался в былые времена, скрасили своей дружбой его последние дни. Моргот был взбешен и натравил на Звезду крылатых драконов. Эти недоразвитые, неуклюжие существа не представляли особой угрозы. Куталион, ловко маневрируя, ускользнул от них и начиная со следующей ночи отстреливал их из лука работы Ауле. Те твари, которые были поумнее, бежали и затаились далеко на Востоке. Самый сильный и опасный дракон - Анкалагон, сын Глаурунга - умом, к счастью, не отличался. Сам Глаурунг после Нирнаэт больше не выходил за стены Ангбанда. Освобожденные рабы рассказывали, что Турин, над которым дракон как-то раз прилюдно издевался, умудрился разорвать оковы и выбил ему глаза концом раскаленной цепи, прежде чем погиб сам. Ослепший Глаурунг утратил значительную часть силы, и Властелин Тьмы избавился от своего ставшего бесполезным подручного.
Великая битва была жестокой, но короткой. Моргот не мог долго противостоять объединенным войскам Валинора, Дориата, Гондолина и других свободных земель. Он был пойман и увезен на суд в Валинор. Его приспешник Саурон бежал, бросив хозяина на произвол судьбы. Часть Белерианда затонула, но южные земли, не тронутые Злом, сохранились в виде прекрасных островов. Тингол продолжал править Тол-Дориатом. Тол-Гондолин остался без короля и большей части жителей, которые предпочли оригинал копии и отбыли в Тирион. Не стало правителя и в обширных землях Нарготронда - Ородрет, Финдуилас и Гвиндор уплыли за море, в надежде на исцеление или на встречу с родными. Сыновья Феанора - те, кто не погиб в инциденте с двумя Сильмарилями - отправились на Восток в поисках неизученных земель и недобитых врагов. В самой западной точке обитаемой земли была построена Гавань Кирдана. Эдайн получили в награду за верность остров Нуменор; первой его королевой стала благородная Ниэнор, дочь Хурина, которая в решающем бою сражалась наравне с мужчинами. Белег же, услышав о гибели друга, не видел больше смысла жить на земле и посвятил себя заботам о Звезде Надежды, что с тех пор неизменно появлялась утром и вечером в небе над Средиземьем.
Умрёте - сразу проситесь в ад, в раю вас ждёт разгневанный Профессор (с)
Очень интересно и местами очень смешно, хочется растащить на цитаты - Вечно с вами, нолдор, какие-то сложности. что проще - уговорить на плавание Берена или выпросить у короля Сильмарил Недоразвитые драконы
Единственное что - стиль неровный, то пафос, то стеб. А так - круто!
Про то, как Ангбанду пришел Турин, поется немало песен среди всех народов Средиземья. Мы же опираемся в своих исследованиях на разрозненные записи, сделанные бывшими пленниками после того, как Ангбанд в буквальном смысле слова провалился сквозь землю, да на рассказ одного орка, чудом пережившего этот самый Турин, и до сих пор пребывающем в трезвом состоянии. Ибо бедняга как протрезвел тогда, так и не в состоянии напиться снова - любое количество огненной воды кажется ему недостаточным. Итак, Турина привели в Ангбанд. Предания молчат о том, почему Белег не успел спасти друга. Во всяком случае - он остался в живых, а беглеца Гвиндора со слезами на глазах встретила его золотоволосая невеста. Но, если на эльфов отсутствие Турина повлияло самым благотворным образом, то в Ангбанде вначале не поняли, с чем имеют дело. А когда поняли - было слишком поздно. Моргот поначалу обрадовался, ибо надеялся, что пленение сына благотворно повлияет на упрямца Хурина. Благотворно, ясное дело, в его, Морготовом, понятии. Но злой рок, сопровождавший Турина всегда и везде, прилетел Ангбанду рикошетом. Турин был из тех людей, все действия которых обращаются во зло. Проклятие же Моргота усилило невезучесть юноши. Мало того, что он угодил в плен - когда его поволокли на Тангородрим, чтобы показать Хурину, Турин ухитрился так неловко пнуть орка-конвоира, что загремел вместе с ним с самой вершины горы. Упал он на орка - и тому пришел Турин, а сам сын Хурина остался живым, но не невредимым. Что-то в его голове повредилось после падения - и Турин забыл все, даже собственное имя. Когда Моргот и Саурон убедились в том, что у парня действительно амнезия, то их мнения по этому поводу разделились. Саурон предложил скормить Турина волколакам на глазах у его отца, Моргот же решил, что это слишком грубо и примитивно. Он продолжал исследовать Турина, и убедился в том, что пленник не помнит, кто он такой, но воинские навыки и умение владеть оружием, остались при нем. Моргот подолгу беседовал с юношей, и сумел его убедить в том, что он, Турин, самый верный его слуга и полководец. Это - считал зловредный Бауглир - досадит Хурину намного больше, нежели то, что Турина сожрут волколаки. Саурон не был в восторге от этого проекта. Он втайне думал, что Турин просто притворяется беспамятным и натворит беды. Лорд ошибся в одном - Турин не притворялся, хотя беды натворил немало. Поскольку после Нирнаэт потери в орочьих войсках были велики, Моргот приказал отдать под начало Турина полк, оставшийся без командира. Злобный Саурон выбрал наибольших разгильдяев во всем Ангбанде, отвел к ним Турина и вздохнул с облегчением, полагая, что завтра же увидит голову нового полковника на одном из кольев, украшавших казарменный двор. Моргот тем временем о Турине подзабыл, а когда вспомнил, то был приятно удивлен. Полк Турина, которого подчиненные прозвали Агарван, от искаженного синдарского Агарваэн, был самым дисциплинированным во всей крепости. Новый полковник начал с того, что лично прикончил пятерых орков, посчитавших обидным служить под командованием человека. После того колы в казарменном дворе пополнялись регулярно, зато орки, решившие быть лояльными к новому командиру, ходили умытые, опрятные, в новом обмундировании и разучивали синдарскую любовную песенку, застрявшую в памяти Турина еще с Дориата и не вылетевшую даже при ударе об ангбандскую лестницу. Турин выбил для своих подчиненных двойной паек, лично прирезал вора-кашевара, набил морду интенданту, и тот, всхлипывая, обул полк в новые сапоги. Моргот радостно созерцал стройные ряды полка Агарвана, а Саурон недовольно хмурился. Чистенькие, отмытые и накормленные орки стали отчетливо напоминать своих предков-эльфов. Мало того, они явно обожали своего командира, а обожать в Ангбанде разрешалось только Моргота. Ну и еще его, Саурона. Саурон затеял сложную интригу, в результате которой Моргот, уже сделавший полк Агарвана гвардейским, был вынужден отправить этот полк на поиски и взятие Нарготронда. Причиной тому стали вконец обнаглевшие орки-гвардейцы, которые шатались по крепости и вызывали всех на поединки. Поскольку гвардейцы получали двойной паек, победа, естественно, оставалась за ними, а к пайку, втайне от командира, прилагалась существенная добавка. Моргот согласился - однако придал полку для усиления тяжелую артиллерию в виде Глаурунга Золотого. Через полгода полк Агарвана, изрядно поредевший, промаршировал назад через ангбандские ворота с развернутыми знаменами. Тяжело раненого полковника они несли на носилках из копий. Глаурунга не было. Саурон схватился за голову, и велел тащить выживших на допрос. Моргот запретил допрашивать гвардейцев с пристрастием - да впрочем они и так ничего не скрывали. Нарготронд они нашли, и полковник решил взять город одним ударом, использовав Глаурунга вместо тарана. Треть полка погибла при переправе через бурный Нарог, еще треть - при камнепаде, вызванном при попытке выломать врата Фелагунда, а оставшуюся треть переполовинили эльфийские лучники. Глаурунг же, у которого от ударов в ворота с головой стало совсем нехорошо, свалился в Нарог прямо на меч Турина, застрявший между камнями лезвием вверх. Сам полковник сорвался в реку за минуту до этого, и преданные орки с трудом выловили его из бурной воды. Солдаты восхваляли геройство Агарвана, оплакивали Глаурунга и вели себя... не как орки. Саурон ошалело смотрел на их просветленные уже не морды, лица - и внимал рассказам о подвигах и славе на довольно внятном синдарине, которого гвардейцы нахватались, переругиваясь через реку с лучниками Ородрета. Вместо того, чтобы тут же казнить Турина, Моргот приказал пополнить его полк новыми солдатами и хорошо экипировать. Он великодушно простил своему полководцу неудачный поход, а гибель Глаурунга списал на несчастный случай к великой радости бедняги Хурина, который наблюдал всю эту картину глазами Моргота, но сберег еще достаточно разума, чтобы убедить себя в том, что его сын величайший разведчик всех времен и народов, и нарочно прикинулся перебежчиком дабы напакостить врагу. Турин пришел Ангбанду вскорости после выздоровления бравого Агарвана. Полковник желал реванша. А поэтому хотел снова идти воевать Нарготронд. Поскольку Глаурунг пал смертью храбрых, Агарван решил подкрепить свой полк чем нибудь равновеликим. Моргот охотно дал ему в помощь пленных нолдор, бывших искусными кузнецами и литейщиками. Когда эльфы поняли, чего хочет этот странный адан-перебежчик с безумным блеском в глазах, они вначале опешили, потом переглянулись, а потом согласились. Работа закипела. Новое оружие испытывали в виду Ангбанда. Эльдар, решившие геройски погибнуть, но напакостить Морготу, расстарались вовсю. Огромное орудие с трудом волокли сотни пленных нолдор. Над ними черной тучей нависал мрачный Анкалагон - доставка на берег Нарога тарана, который мог метать каменные ядра через реку, была возложена именно на него. План нолдор был прост - передозировать намытый из селитры горючий порошок и учинить взрыв, который вполне мог снести врата Ангбанда. Собственная гибель при этом в расчет не бралась - пленники, настрадавшись в шахтах и копях, вполне готовы были умереть. Но эльдар не учли одного - Турин-Агарван сам захотел командовать парадом. К ужасу эльфов, он заложил абсолютно правильный и безопасный заряд, навел с помощью пещерных троллей орудие на цель - горную гряду, и поджег фитиль. Каменное ядро со свистом пронеслось в воздухе и, под аплодисменты Моргота и Саурона (последний к тому времени уже смирился с неизбежным) раздробило огромную скалу напротив крепости. Если бы стрелял не Турин, то на том бы все и закончилось. Но его фатальное невезение, направленое теперь против тех, кому служил потерявший память сын Хурина, сыграло свою роковую роль. Горы зашатались, и Арда задрожала. Всколебавшаяся земная кора вспучилась и треснула в нескольких местах. И одно из этих мест - случайно, конечно, - оказалось под Тангородримом. Ангбанд провалился в огненное озеро в считанные минуты. Не забывайте, что он находился фактически на вулкане. Турин остался жив, его фатум еще не исчерпал себя до дна. Он так и не вспомнил своего имени, даже когда нолдор привели к нему заросшего бородой седого старца, который называл себя Хурином. Беднягу Талиона вместе с его зачарованным креслом снесло с горы, и он погиб бы - если бы не приземлился на офонаревшего от всего происшедшего Анкалагона. Черный дракон видимо слегка рехнулся умом, а потому аккуратно опустил Хурина на землю, поглядел на геенну огненную на месте Ангбанда, поднялся в небо, сложил крылья и кинулся вниз. Больше никто не видел Турина. Говорят, что Хурин отвел его к сестре и матери, и Турин предложил сестре выйти за него замуж, ибо не узнал и ее. И лишь пощечина Морвен пробудила в нем память. Ангбандские пленники разбрелись по Белерианду, рассказывая всем о Турине, который пришел Ангбанду. Результатом этих рассказов был визит на берега огненного озера неких семерых эльфийских лордов. Лорды сии долго ходили вокруг озера и тяжко вздыхали. - И что теперь делать? - вопросил один из них, красавец с пепельными волосами, - остался единственный Камень, и он в Дориате. - Я слышал - ответил рыжеволосый задумчивый лорд, который прятал под плащом изувеченную правую руку, - что Турин пришел в себя, и его видели в Дориате же. Семеро лордов переглянулись и снова загляделись на огненное озеро. - Думаю, - закончил свою мысль рыжеволосый, - нам не стоит спешить...
Пришел исполнитель три и принес три мешка невычитанного плана
Полная история - 3530 слов
началоОн много чего видел за свою жизнь, за неполные тридцать лет. Основательные деревянные хоромы в Дор-Ломине и ажурную тень деревьев северного Дориата. Каменный дворец Менегрот, пещеры в Амон Руд, а теперь вот не ведающие света дня переходы и залы Черной Твердыни. Сын князя, чудом избежавший рабства, пасынок эльфийского короля, снискавший себе славу разбойника, в итоге – пленник самого Моргота, а дальше что? Зал был сильно вытянут в длину, его причудливая форма напоминала кишку. «Словно съели тебя», - подумал Турин. От веревок Турина освободили, едва лишь втолкнув в зал. Сделав это, орки отступили назад, дверь за ними закрылась, и Турин остался наедине с этим местом и его хозяином. - Проходи, не стесняйся, - раздался низкий глухой голос. Турина и сидящего на троне Моргота разделяло не меньше сотни шагов, но слышно было так, словно говоривший находился совсем рядом. То ли магия Моргота была тому причиной, то ли зал так выстроен. Не стесняйся, значит. Издевается, - отстраненно отметил про себя пленник. - Ну а чего ты ждал? - Спасибо, - в голосе Турина скользнула горькая насмешка, - я здесь постою. Надеюсь, ты меня слышишь так же хорошо, как я тебя. - Я-то думал, что ты захочешь рассмотреть меня поближе. А ты боишься… ну да это неудивительно, не каждый эльф способен выдержать мой взгляд, что уж говорить о смертных. - Мне из этого зала никуда не деться, - проигнорировал выпад Турин. – Так чего мне бояться? - Пожалуй, приветствие затянулось, - Моргот пожал плечами. - Вы, люди, слишком короткоживущи. Не успеешь начать разговор, как перед тобой седой старец. Взять, к примеру, твоего отца. То ли дело эльфы… Так что мне с тобой делать? Что же делать… Моргот выдержал паузу и продолжил. - А хочешь, сделаю правителем Хитлума? Турин зло рассмеялся. - Что бы ты не задумал, я не стану орудием в твоих руках. - Не преувеличивай, смертный. Мне говорили о твоем завышенном самомнении, и теперь я вижу, что не обманывали. Какое там орудие? Мне просто наскучили вастаки. Свою роль они сыграли, и теперь от них больше хлопот, чем пользы. Земли им не нравятся, орками командовать хотят, пытаются подкупить моих майар , и втайне от меня ведут переговоры с сородичами на востоке. - Я должен поверить в то, что бессмертный вала боится человеческих племен? - Боюсь? Разве я не ясно выразился? Надоели. Возня их под носом… - У тебя есть мой отец. Предложи ему, - прищурился Турин. - Забываешься, - повысил голос Моргот. Пламя в факелах на стенах дрогнуло. - Со мной не торгуются, - продолжил он. – Все просто. Я показываю тебе Дор-Ломин. Ты говоришь да или нет. Только одно слово. И никаких условий. Перед глазами Турина предстало видение. Ничего нового, такого, о чем он бы не догадывался. О чем бы не слышал от своих гаурвайт. Вастаки в домах хадорингов, нищая мать, грязные соплеменники в обносках, чужая речь на улицах. Но одно дело слышать, а другое дело увидеть. - Да. - Повтори. Громче. Издевается. Ему ведь и так слышно. - Да, - крикнул Турин. Да…да…да… повторило эхо. * Без надзирателя не обошлось. Турин гадал, действительно ли его «супруга» из аварэ, или же это темная майэ, принявшая эльфийский облик. Аварэ носила имя Ангваэрэн. Бледная и темноволосая, чуть более раскосая, чем соплеменники (орочья кровь? влияние Ангбанда?), она ходила, не поднимая взгляда. И к лучшему – когда Ангваэрэн смотрела прямо, в черных глазах ее плясали огоньки безумия. Десять человек отряда, данного Турину под командования, выглядели как эдайн. Одного Турин смутно помнил по свободному еще Хитлуму, но сделал вид, что не узнал. Люди не задавали лишних вопросов, Турин отвечал им тем же. Все, что им нужно было знать – план захвата власти в Дор-Ломине. Все произошло молниеносно. Ночная резня в княжеском доме, короткий допрос, бойня в домах влиятельных вастаков - советников и соперников Бродды, и на рассвете – головы на кольях. Отряд Турина, «черная десятка», как он ее назвал, проскакал по улицам, объявляя, что все жители должны собраться у княжеского дома. Ослушаться не посмел никто. Вастаки, пряча кинжалы в складках просторной одежды, собрались в одной стороне площади. Хадоринги скучковались напротив, и Турин был уверен, что у каждого из них сзади за поясом дубина или сапка на коротком древке. Малейшая оплошность – и начнется бойня. По центру площади лежал сорванный со стойки гонг, в который некогда били по указу Бродды, созывая людей на совет. Голова Бродды покоилась на нем, словно на блюде. - Лжецу – ложь, предателю – предательство, - хрипло начал Турин, поворачиваясь к вастакам. – Ваш хозяин обманул вас, а теперь еще и предал. Что бы здесь не случилось – никто не придет на помощь. За кинжалами не советую тянуться. Стоит мне протрубить в рог, как верные мне люди начнут уничтожать ваши семьи. Нет, всех не уничтожат. Не успеют. Но даже я не знаю, чьим сыновьям сейчас угрожает смерть. Так что советую быть сговорчивее. Он, - Турин указал рукой на север, - отдал Хитлум мне. Я, так и быть, буду милосердным правителем. Я не сделаю вас рабами хадорингов, рабство противно мне. Но вастакам будет запрещено носить оружие три года, кроме тех, кого я выберу в свою дружину. Тех из вас, кто захочет покинуть Хитлум, я держать не буду. Возвращайтесь на восток, откуда пришли. Остальные пусть покинут дома хадорингов и построят себе новые. Земли я тоже возвращаю их исконным владельцам, но не запрещаю вам работать на ней за достойную, а не рабскую, плату. И за тем, чтоб народ Хадора не обижал народ Ульфанга, я прослежу. Турин закончил речь. Последние слова были необходимы, хоть сам он с удовольствием посмотрел бы на вастаков в рванье, на еще более униженных вастаков, познавших голод и бесприютность. Но это было бы той каплей, которая переполнила бы чашу – и не помогли бы Турину дети-заложники. Побежденному всегда нужно оставлять каплю его достоинства. И Турин сделал это. - Что собираешься делать дальше? – поинтересовалась Ангваэрэн, когда ошеломленные люди разошлись, а Турин развалился в кресле Бродды. - Отправлю оссириандским эльфам сообщение, что через их земли скоро пройдет немалая толпа людей востока. Пусть у эльфийских владык голова болит, стрелять в женщин и детей или нет. - А если вастаки испугаются и повернут назад? - Тогда они оценят мою милость и станут вернейшими из верных. - Не собираешься навестить мать? - Собираюсь послать к ней Аэрин. Собираюсь вернуть ей награбленное у нее. Послать дары. Пригласить ко двору. - Боишься, что не примет тебя? - Не могу себе позволить провала сейчас. - Упомяни при Аэрин, что хотел бы знать, как выглядит твоя сестра. Как бы невзначай. Могу поспорить, не пройдет и трех дней, как Ниэнор придет сюда тайно от матери. Морвен горда, но Ниэнор страсть как хочет увидеть тебя. Завоюешь ее расположение, и у Морвен не останется выбора, кроме как прийти к тебе. Вышло, как и говорила Ангваэрэн. Наживка была съедена, и вскоре Турин увидел свою сестру (великие Валар, до чего же похожа на Уриэн, - первое, что пришло в голову), а спустя месяц – и мать. - Ты не спешила, мама, - произнес Турин, потирая щеку. Рука у Морвен все еще была тяжелой. - Ты не приглашал, сын мой и правитель, - в тон ему ответила Морвен. - Как я могла знать, ждешь ты меня или нет? И ты ли это? - Но все же пришла. - Мне не понравилось, как ты отнесся к Ниэнор. Она твоя сестра, а не средство для достижения цели. Ты мог приехать ко мне. - И получить эту пощечину при всем народе? - Это за Ниэнор. Явись ты ко мне сразу, я бы бросилась тебе на шею. Турин пожал плечами. - В ту самую ночь, когда власть сменилась, ты был возле моего дома, - продолжила Морвен. - Перед тем, как брать заложников из числа вастаков, нужно было убрать тех, кто взял бы в заложники вас, - кивнул Турин.- Но счет шел на минуты. Зайти я не мог. Морвен помолчала, затем крепко обняла сына. - Кому бы ты не продал душу, ты мой сын. И я даже не могу винить тебя, ведь я догадываюсь, что ты сделал это ради меня и Ниэнор. Завтра я приду к тебе. Склонишь колено, но чтоб выглядело, как жест вежливости, не более. Я обниму тебя, но жарких объятий не жди. Все должны думать, что ты получил примирение, но не прощение. Я буду навещать тебя трижды в месяц, ты же ко мне не приходи. - Но… - Сейчас, когда народ твоего отца получил частичную свободу, они захотят закончить начатое. Ниэнор – хороший претендент на твое место. Пусть остается таковой, пусть они думают, что между вами нет истинного мира – тогда ты узнаешь, что против тебя замышляют, раньше, чем план приведут в действие. - Ты, кажется, упрекала меня в том, что я использовал Ниэнор? - Я это делаю и ради нее самой, Турин. Перед тем, как уходить, Морвен еще раз обняла Турина – и обнимала долго, словно хотела наверстать упущенное за прошедшие годы.
продолжение* - Он предлагает тебе отца, - будничным тоном за ужином произнесла Ангваэрэн. Турин положил ложку и посмотрел на жену. Прошло три года с тех пор, как в Дор-Ломине сменился хозяин. Вастаки, выяснив на собственной шкуре, что безопаснее остаться, чем штурмовать проходы на восток, приняли правление Турина. Эльфийские владыки делали вид, что ничего не происходит. Даже Моргот ничего не хотел от него. До сегодняшнего вечера. - И чего он хочет? Ангваэрэн тихо засмеялась. - Вот так сразу начинаешь торговаться? - Все равно к этому придет. Не хочу терять время. - Гондолин. Тут уж засмеялся Турин. - Гондолин? Хорошо, хоть не Валинор. Как он себе это представляет? - Он – никак. Но ты наверняка что-то придумаешь. Уже придумал. Ты ведь говорил, что хотел бы попасть в Потаенное королевство и высказать его королю все, что думаешь о нем. Турин прищурился. - Так это твоя идея? Хорошо все же, что у нас нет детей. - Верь или не верь, но я ему ничего об этом не говорила. Так у тебя есть план? - Был, только мать запретила использовать мне Ниэнор. - Уже интересно. Может, все-таки расскажешь? Ангваэрэн внимательно посмотрела на Турина. Первое время Турин избегал своей жены, затем смирился с вынужденным браком и даже шутил, что теперь ни одной хорошей девушке не испортит жизнь. В конце концов Ангваэрэн оказалась умной и ненавязчивой женщиной, и, не будь она прислужницей Врага, может у их отношений был бы шанс перерасти в нечто большее, чем простое уважение к уму. - Тургон порой отправляет своих эльфов к Кирдану. Все корабль мечтает построить, который прорвется через туманы и бури. Если я изгоню Ниэнор, она не пойдет к Тинголу – считает, что память обо мне там слишком болезненна. А вот в Гондолин пошла бы, знай, куда идти. Делов –то всего ничего. Преследовать Ниэнор, ведя в Бритомбар, затем ждать, когда она уговорит там кого-то провести ее к Тургону и теперь уже следить, куда они пойдут. - А если она останется у Кирдана? - Ниэнор не примет приюта тех, кто ничем не обязан ей или ее семье. Это у нее от матери. - А если Морвен увяжется за ней? - Тогда они тем более окажутся в Гондолине. Ангваэрэн помолчала. - Не идеально, но может сработать. Особенно, если другого плана у нас нет. Я помогу тебе кое-какими чарами. Они скроют тебя от многих. Пожалуй, ото всех, кроме владык нолдор. * Турин не присутствовал, когда его Черная десятка ворвалась в дом к Морвен и обвинила ее и Ниэнор в попытке захватить власть. Турин боялся, что выдаст себя взглядом. Посмотрит в глаза матери – и та поймет, что все это лишь спектакль. Наверняка все равно будет подозревать, что сын не сошел с ума, а просто задумал что-то. Обидится, что не посвятил ее в свой план. Но не будет полностью уверена, так что подчинится. - Правитель Дор-Ломина дал вам час на сборы, - объявил один из людей в черном, - он сказал также, что будет преследовать вас до тех пор, пока не убедится, что вы даже не оглядываетесь. Это избавит вас от соблазна вернуться. Морвен не проронила ни слова. Лошадей им дали, и на деле торопить не стали, хотя на сборы ушло чуть больше, чем час. Морвен хотела поехать на юг, но черные гнали их на запад. - Он хочет нас убить? Просто хочет, чтоб это произошло подальше от Дор-Ломина? – обреченно спросила ее Ниэнор. - Не думаю, - сухо ответила Морвен, хотя подобные мысли посещали и ее. Сам бы Турин такого не сделал никогда, но вот от черной ведьмы можно было ожидать чего угодно. А что если и Турина-то нет в живых уже, и всем распоряжается эта Ангваэрэн? Морвен остановила коня и оглянулась. Нет, сейчас им нельзя назад. Черные провожали их всей десяткой. - Ты оглянулась, мама, - произнесла Ниэнор. – Теперь они еще долго будут за нами гнаться. Десятка отстала от изгнанниц почти у самого побережья. И Морвен с Ниэнор не осталось ничего, кроме как искать приюта у Кирдана. * - Ты из Гондолина, - молила Морвен Ворондиля. – Что тебе стоит нас провести? Мы никогда не покинем твоего города – мне самой жить осталось десять лет от силы, ей, - Морвен кивнула на Ниэнор, - пришлось хлебнуть столько горя от людей, что она не захочет возвращаться. Мой муж и ее отец страдает ради твоего короля, так откажет ли твой король нам в приюте? - Я не знаю, - покачал головой Ворондиль, - но точно уверен, что он уже пожалел о том, что когда-то отпустил Хурина и Хуора. Ничего, кроме слез это не принесло, и твой сын тому подтверждение. - Что ж, тогда скажи, кого мне следует ославить – трусливого короля Тургона или его бессердечного слугу Ворондиля? - Ты злая женщина, Морвен. Я проведу вас в Гондолин, хоть и не знаю, во что это выльется. Один из десяти людей, затаившихся в разных местах вокруг Бритомбара, дал знак остальным. «Идут». Вскоре девять направились в Дор-Ломин, а десятый неслышимым и невидимым последовал за эльфом и двумя женщинами. * Турин пробрался к Гондолину никем не замеченный. Не останься он, чтоб убедиться, что Морвен и Ниэнор примут здесь, то о его визите никто бы и не узнал. Но чары, наложенные то ли эльфийкой, то ли майэ, отчего-то не подействовали на человека. - Вот уж не знал, что мои мать и сестра будут не первыми, кого приютит владыка Тургон, - съязвил Турин, узнав имя того, кто вместе с другими эльфами пленил его. – Внезапная встреча, да, родич? - Стыдно называться твоим родичем. Удивительно, что твоя мать не умерла еще от горя и стыда. Туор пришел в Гондолин всего полгода назад. И многие относились к нему здесь холодно именно благодаря Турину. Говорили, мол, посмотрите на его родича, как легко он предал все, за что сражался его отец. Так что отношения между братьями не сложились. Ко всему прочему, в Гондолине не жаловали тех, кто преследовал своих родичей – много печали принесло подобное преследование не столь давно. А Турин, конечно же, не сказал о том, что на самом деле ему нужно было просто знать, где находится Потаенное королевство. Говорил, что хотел удостовериться, что его мать и сестра не вернутся в Дор-Ломин. Так Турин оказался в застенках – одну из дозорных башен быстро переоборудовали под тюрьму на то время, пока король Тургон решит, что же делать с пленником. Спасение пришло от незнакомого темноволосого эльфа. Хотя и цену он запросил немалую. Эльфу тоже не нравился Туор. Турину показалось, что здесь было что-то личное. - Убери своего родича отсюда, - сразу начал эльф. - Смеешься? - Нет. Уберешь его – уберешься сам. Будет непросто организовать тебе побег. Думай, что ты можешь ему предложить. Гость ушел, а Турин остался наедине с мыслями. - Ну что, придумал? – эльф появился на следующий день. - Его здесь держит что-то, помимо запрета выходить? Эльф помялся. - Любовь. Он готовится жениться на дочери короля. - Как там мои сестра и мать? - Их хорошо принимают. - Ясно. Что ж. У меня есть одна идея. Но ты должен поклясться мне, что когда я все сделаю, то окажусь на свободе. - Клянусь, - выпалил эльф. - Поклянись сердцем Идриль, - вычислить, что эльф устранял соперника, было проще простого. - Забываешься. - Клянись. И слушай план. * Турина ввели в тронный зал. Тургону не нравилось, что пленник ставит ему условия, но если то, о чем он говорил, правда… это решит многие вопросы. Убедившись, что присутствуют все – Морвен с Ниэнор, Туор, Тургон – Турин начал свою речь. - Мне не нравится сидеть в тюрьме. Но умирать я не хочу тем более, а слышал я, что преступников тут порой казнят, - съязвил он. – Я согласен жить здесь до конца своих дней. Но не в тюрьме. Дайте мне в собственность всю башню и немного пространства вокруг, дайте мне возможность раз в месяц приходить в город, чтоб общаться. Я могу принести пользу – например, тренировать ваших детей, ведь я неплохо обращаюсь с оружием. По залу прокатилась волна сдавленного смеха. - Взамен я предлагаю тебе, король, Дор-Ломин. Тургон вскинул бровь. - Разве он не принадлежит и так мне, как наследнику Финголфина? - А ты пойди и возьми, - засмеялся Турин. – Нет, серьезно, твоя власть там – пустое слово. Сколько там вастаки заправляли? Ты и пальцем не пошевелил. Я предлагаю тебе при всем Дор-Ломинском народе отречься в пользу своего брата Туора и его жены Ниэнор. Туор опешил. Такого он не ожидал. - Но мы брат и сестра… - Тяжелые времена требуют, знаешь ли. Но ты, кузен, можешь отказаться и отдать эту землю вастакам. Они тебе спасибо скажут. - Все же ты больший мерзавец, Турин, чем о тебе говорят. - Так что? В зале повисло молчание. Туор посмотрел на Идриль. - Я согласен. Так, наверное, звучало мое согласие в Ангбанде, - подумал Турин. – Что ж, пусть теперь и ты, мой чистенький счастливый кузен, разделишь эту боль.
окончание* Ангваэрэн не была готова к подобному. Впрочем, ее глаза расширились лишь на миг, когда Турин на площади объявил наследника. Затем она взяла себя в руки. Эльфы дали им всего несколько минут наедине. Но и этого было много для одной фразы. - Жди меня в Ангбанде. Я приду туда за отцом. И кивок в ответ. Маэглин не торопился выполнять обещанное. Не хотел лишних подозрений. Турину пришлось провести в Гондолине почти два года. Когда в праздник летнего солнцестояния (на него был приглашен и Турин) Маэглин показал ему тайный ход, никому уже не было до Турина дела. И даже исчезновение бывшего пленника обнаружили не через день и не через два. Когда же поняли, что произошло, Тургона охватила паника. К счастью Маэглина, о его участии никто не догадывался. Короля даже не волновал вопрос, кто виновен. Он чуял, что Турин обвел его вокруг пальца, понимал, что сейчас сын Хурина на полпути в Ангбанд. Если не в самом Ангбанде. И это значило, что надо готовится к скорой войне. Рассылать гонцов в Дориат, Нарготронд, Оссирианд, Бритомбар… * - Я принес тебе Гондолин, - бросил Турин сквозь зубы Морготу. – Отпускай отца. - А он пойдет за тобой? – засмеялся Моргот. - Не важно. Отпусти его, а наши семейные дела мы решим где-нибудь не здесь. - Но ты принес только весть о том, где Гондолин. А я хочу город, а не точку на карте. Улавливаешь? - У меня не осталось людей. Разве что те десять, которые пришли со мной в Дор-Ломин пять лет назад. И супруга, если она захочет меня видеть, в чем я лично сомневаюсь. - Я дам тебе войска. Было бы забавно посмотреть, как потомок Трех племен разрушает надежду эльфов. Ты получишь всех. Поведешь их. - Хорошо. Но это будет последнее, что я сделаю для тебя. Потом ты отпустишь всех. Меня. Отца. Мать и сестру. И никогда больше не притронешься к моей семье. Слышишь? Ни к жене, ни к потомкам… - Ладно-ладно тебе. Ты сначала его завоюй. - Эльфы собирают войска. Мы должны ударить первыми. То есть сейчас. В течение недели. * Многие дни не закрывались ворота Ангбанда, выпуская из себя орды чудовищ. Глаурунг золотой шел впереди, и восседал на нем военачальник Турин. Тургон собрал вокруг себя союзников изо всех земель Белерианда – все понимали, что если этот бой будет проигран, то остальных растерзают за несколько следующих лет. И когда черные врата закрывались, никто не заметил, как внутрь проскочило несколько людей в черных одеждах. А если и заметили, то не обратили внимания – мало ли кто из слуг Владыки и зачем вернулся. В Ангбанде кроме самого Моргота не осталось почти никого. Эльфийские стрелки утыкивали стрелами нападавших, но те переступали через трупы и шли дальше. Турин верхом на Глаурунге успел рассмотреть Белега, Маблунга, и даже самого Тингола. Даже герб Берена мелькнул, и посмотрев в подзорную трубу, Турин увидел седого воина, который вероятно и был его родичем со стороны матери. Ородрет Нарготрондский. Сыновья Феанора – а ведь особой дружбы между ними и Тургоном не было. Но он помог им в Нирнаэт Арноэдиад, а они пришли на помощь сейчас. Неважно. Все они падут. Все те, кто когда-то смотрел, как Враг терзает Дортонион, а потом – Хитлум. Все, кто принимали помощь эдайн, а потом платили за нее черной неблагодарностью. Скоро они все умрут, а потом… … Неважно. Может, и не будет никакого «потом» * Белые улицы Гондолина были залиты красной и черной кровью, когда это произошло. Единая воля, которая держала в подчинении все эти орды орков, троллей и варгов, вдруг исчезла. Многие из них просто упали замертво, другие же принялись разбегаться кто куда. Остались лишь балроги да Глаурунг, но без поддержки они сделались уязвимы, и Глорфиндель Гондолинский, проткнул Змею сердце своим копьем, Тургон же сразил двух Балрогов. В тронном зале же на троне сидел Моргот. Его отрубленная голова лежала неподалеку. Человек в черном откинул капюшон, и золотистые волосы упали ему на лоб. - Это тебе за мою любовь, - пнул Туор голову носком сапога, - За то, что я никогда не буду с Идриль. Что же стало с Турином, рассказчику неведомо, кроме того, что он счастливо и не без помощи Ангваэрэн покинул Гондолин. Хурин вернулся к Морвен, и о чем они говорили, знают разве что Эру да Намо Мандос
Спасибо! А Туор проник в Ангбанд не без наводки Турина, имхо. А то иначе как бы он все так точно рассчитал? Кто знает. Может это вообще Ангваэрэн поспособствовала. Она была зла на Моргота.
Странно, что ему удалось выиграть А что он выиграл? Дор-Ломин приобрел и потерял. Битву за Гондолин почти выиграл не он, а орды из Ангбанда. Разве что сбежал удачно от Тургона.
Он запустил эту череду событий и сделал несколько ключевых поступков, которые привели к этой победе. Тогда можно считать, что и в оригинале он тоже запустил ее. Если бы Турин, не пал бы Нарготронд. Не падет Нарготронд - не попадет Наугламир в Дориат. Не попадет Наугламир в Дориат - не прибьют гномы Тингола, и Мелиан не уйдет. не уйдет Мелиан - не нападут феаноринги, не убежит Эльвинг в Гавани. Не убежит она с Сильмарилом - не приплывет посольство в Валинор. Турин - спаситель Белерианда
-
-
15.09.2013 в 23:20-
-
16.09.2013 в 00:29- Вечно с вами, нолдор, какие-то сложности.
что проще - уговорить на плавание Берена или выпросить у короля Сильмарил
Недоразвитые драконы
Единственное что - стиль неровный, то пафос, то стеб. А так - круто!
-
-
16.09.2013 в 04:21Сие прекрасно
А вот Хурин, видящий "местного Эарендиля" - это отдельно здОрово...
-
-
16.09.2013 в 18:40-
-
09.10.2013 в 01:41И вот пришел Турин...
-
-
09.10.2013 в 02:08-
-
09.10.2013 в 02:12-
-
09.10.2013 в 08:21-
-
09.10.2013 в 09:25(бывший потенциальный А-2, ставший потенциальным А-3)
-
-
09.10.2013 в 14:14-
-
10.10.2013 в 23:14Браво!
Хотела написать что-то с подобной идеей, но вы справились лучше!
-
-
11.10.2013 в 06:21-
-
11.10.2013 в 12:40-
-
13.10.2013 в 16:32Полковник Агарван и его бравые орки достойны отдельной песни
-
-
21.10.2013 в 17:28Полная история - 3530 слов
начало
-
-
21.10.2013 в 17:29-
-
21.10.2013 в 17:30-
-
21.10.2013 в 18:13Не хочется верить, что Турин согласился и что Моргот не смог ему ничего противопоставить.
Однако все равно - любопытная версия.
-
-
21.10.2013 в 18:34Сюжет закручен что надо. Понравилось.
-
-
21.10.2013 в 18:51Конечно! Иначе Турин совсем уж гад...
Первый читатель
-
-
22.10.2013 в 00:59А Туор проник в Ангбанд не без наводки Турина, имхо. А то иначе как бы он все так точно рассчитал?
Кто знает. Может это вообще Ангваэрэн поспособствовала. Она была зла на Моргота.
-
-
22.10.2013 в 01:01Турин не гад, Турин просто увлекся.
А-3
-
-
22.10.2013 в 01:02Служит Морготу - гад. Странно, что ему удалось выиграть.
Первый читатель
-
-
22.10.2013 в 01:07А что он выиграл? Дор-Ломин приобрел и потерял. Битву за Гондолин почти выиграл не он, а орды из Ангбанда. Разве что сбежал удачно от Тургона.
-
-
22.10.2013 в 01:21Победу над Морготом выиграл. Он запустил эту череду событий и сделал несколько ключевых поступков, которые привели к этой победе.
Первый читатель
-
-
22.10.2013 в 11:04Тогда можно считать, что и в оригинале он тоже запустил ее. Если бы Турин, не пал бы Нарготронд. Не падет Нарготронд - не попадет Наугламир в Дориат. Не попадет Наугламир в Дориат - не прибьют гномы Тингола, и Мелиан не уйдет. не уйдет Мелиан - не нападут феаноринги, не убежит Эльвинг в Гавани. Не убежит она с Сильмарилом - не приплывет посольство в Валинор. Турин - спаситель Белерианда
-
-
22.10.2013 в 12:31У Профессора все продумано
-
-
22.10.2013 в 15:08За это и любим
-
-
23.11.2013 в 17:36Так
ГадюкиноБелерианд-то «потонул». )))-
-
23.11.2013 в 20:55