Это древнее правило; побежденных не ждет ничего - даже если победители проявят милость.
Горе тем, кто остается жить после чужой победы.
В этот дом, прилепившийся в самом конце улицы между двумя особняками средней руки, приходили по одному.
В разное время.
Прикрывая головы, будто бы для защиты от палящего южного солнца. Ни у кого бы не вышло распознать гостей по одежде и облику - да к ним и не приглядывались.
Покидали этот дом так же, поодиночке.
После того, как пришли вести о поражении войск Мордора, на них пало оцепенение. Они не спасались нежеланием верить, потому что не верили ни во что. Они знали.
Некоторые убивали себя; другие решили ждать.
Следом за вестями пришел Гондор.
Внутри невзрачного дома обстановка невзрачна столь же. Роскошь и дороговизна были бы неуместны.
Собравшиеся - десяток человек - подходят к столу, установленному посредине.
Первый скидывает подобие капюшона.
У него узкое, стянутое морщинистой кожей лицо, и льдисто-серые глаза. Он смотрит не на остальных, а прямо перед собой.
Остальные не торопятся.
Никто из них не будет называть других по имени.
Гондор пришел не в блеске и величии - это было бы вынести даже легче, угрюмо глядя из тени - но в полном своем праве.
Правота заменяла им блеск, радость победы заменяла величие.
И они не хотели быть жестокими.
Гондор решил приручить блудных братьев.
- Верфи будут работать, как прежде, - еще молодой, густой голос. - Им не придет в голову что-то подозревать.
Старик кивает.
- Бумаги переданы назначенному наместнику, - узкая, как стилет, улыбка. - Разумеется, в должном количестве.
Старик кивает снова.
Они все говорят о том, как склонили головы, словно преодолев наследственную гордость. Но это лишь видимость.
Черное пламя не может погаснуть.
- Предки могли быть довольны вами.
- А вы? - говорит один, самый незначительный по положению из заговорщиков.
- А я, - спокойно отвечает старик, - дам вам сигнал, когда придет час.
На его поясе, скрытый до времени, висит ритуальный нож, которым морэдайн обрывают - по обычаю - жизни, не желая сдаваться дряхлости.
Горе побежденным.
Побежденные не ждут ничего - ничего больше не ценят.
И горе тем победителям, которые проявят к ним - таким - милость.
И горе тем победителям, которые проявят к ним - таким - милость. Немилость вылезет боком похлеще) Как говорят у нас в Украине - нехай щастыть А вообще Гондору надо не милость или немилость применять, а ум. И конечно, построение отношений с тем, кто этого не хочет, требует долгой и кропотливой работы. Заказчик.
Melwyn, Автор не имел в виду, что сугубо репрессивные меры лучше. ) Необходим, так сказать, балланс. Вы верно отметили насчет применения ума в первую очередь. А финал ситуации в целом здесь остается открытым.
Ужасно! В смысле потрясающе! То есть... Эти люди - они меня пугают. Не тем, что они собираются сделать, а тем, какие они. По-моему, лучше умереть, чем так жить.
-
-
18.06.2012 в 23:32Горе побежденным.
Это древнее правило; побежденных не ждет ничего - даже если победители проявят милость.
Горе тем, кто остается жить после чужой победы.
В этот дом, прилепившийся в самом конце улицы между двумя особняками средней руки, приходили по одному.
В разное время.
Прикрывая головы, будто бы для защиты от палящего южного солнца. Ни у кого бы не вышло распознать гостей по одежде и облику - да к ним и не приглядывались.
Покидали этот дом так же, поодиночке.
После того, как пришли вести о поражении войск Мордора, на них пало оцепенение. Они не спасались нежеланием верить, потому что не верили ни во что. Они знали.
Некоторые убивали себя; другие решили ждать.
Следом за вестями пришел Гондор.
Внутри невзрачного дома обстановка невзрачна столь же. Роскошь и дороговизна были бы неуместны.
Собравшиеся - десяток человек - подходят к столу, установленному посредине.
Первый скидывает подобие капюшона.
У него узкое, стянутое морщинистой кожей лицо, и льдисто-серые глаза. Он смотрит не на остальных, а прямо перед собой.
Остальные не торопятся.
Никто из них не будет называть других по имени.
Гондор пришел не в блеске и величии - это было бы вынести даже легче, угрюмо глядя из тени - но в полном своем праве.
Правота заменяла им блеск, радость победы заменяла величие.
И они не хотели быть жестокими.
Гондор решил приручить блудных братьев.
- Верфи будут работать, как прежде, - еще молодой, густой голос. - Им не придет в голову что-то подозревать.
Старик кивает.
- Бумаги переданы назначенному наместнику, - узкая, как стилет, улыбка. - Разумеется, в должном количестве.
Старик кивает снова.
Они все говорят о том, как склонили головы, словно преодолев наследственную гордость. Но это лишь видимость.
Черное пламя не может погаснуть.
- Предки могли быть довольны вами.
- А вы? - говорит один, самый незначительный по положению из заговорщиков.
- А я, - спокойно отвечает старик, - дам вам сигнал, когда придет час.
На его поясе, скрытый до времени, висит ритуальный нож, которым морэдайн обрывают - по обычаю - жизни, не желая сдаваться дряхлости.
Горе побежденным.
Побежденные не ждут ничего - ничего больше не ценят.
И горе тем победителям, которые проявят к ним - таким - милость.
-
-
18.06.2012 в 23:56-
-
19.06.2012 в 00:01-
-
19.06.2012 в 00:03Mirimani,
Спасибо.
Как-то оно неожиданно написалось.
автор.
-
-
19.06.2012 в 00:14-
-
19.06.2012 в 09:41-
-
19.06.2012 в 11:59Немилость вылезет боком похлеще) Как говорят у нас в Украине - нехай щастыть
А вообще Гондору надо не милость или немилость применять, а ум. И конечно, построение отношений с тем, кто этого не хочет, требует долгой и кропотливой работы.
Заказчик.
-
-
19.06.2012 в 12:19Автор не имел в виду, что сугубо репрессивные меры лучше. )
Необходим, так сказать, балланс.
Вы верно отметили насчет применения ума в первую очередь.
А финал ситуации в целом здесь остается открытым.
nolofinve,
Гость,
Спасибо.
автор.
-
-
29.06.2012 в 13:31-
-
29.06.2012 в 13:33